Служба КРУ «Жданов» 1974 г. (часть 2)

Контр-адмирал Дубягин П.Р. Несколько слов о наших делах в Александрии. Александрия — главный порт и главная военно-морская база Египта, огромный город с 2.3 миллиона жителей, расположенный в дельте Нила, вытянувшийся длинной лентой вдоль берега моря. Здесь находился штаб ВМФ АРЕ, здесь жили и наши военно-морские советники, и большая колония советских граждан, работающих в Египте. Это специалисты судостроения, мелиораторы, геологи, рыбаки, преподаватели и даже православный батюшка. Колонию обслуживало и объединяло Генеральное консульство СССР.

При заходах флагманского корабля сюда, особое внимание уделялось проверке кораблей, стоявших в Александрии. В этом египетском порту базировалась бригада судов обеспечения, некоторые там находились постоянно в течение нескольких лет (плавказармы, плавсклады, военный транспорт). Увы, члены экипажей этих судов находили лазейки в организации службы и совершали неблаговидные поступки. Туда же прибывали подменные экипажи для производства межпоходового ремонта подводных лодок. А что такое подменный экипаж — всем известно. Да, и основные экипажи, возвращаясь с боевых позиций, также расслаблялись. Надводные корабли заходили сюда для проведения планово-предупредительных ремонтов. В Александрии наших людей постоянно пребывало от тысячи до полутора тысяч человек. Александрия, к сожалению, поставляла львиную долю грубых проступков.

Примечание. На данном современном снимке, в центре — некогда причалы пункта материально-технического обеспечения (ПМТО) 5 эскадры в Александрии, рядом судостроительный завод, сухие доки, построенные советскими специалистами и отданные АРЕ в дар. Указана точка стоянки КРУ при заходе в этот порт, исходя из своей памяти...(Арапов В.)

Старшим морским начальником в Александрии нами был назначен комбриг 9-ой бригады судов обеспечения капитан 1 ранга Н.Б.Мясоедов, старшим политработником — зам. начальника бригады капитан 2 ранга А.С.Зайцев. Оба опытные моряки, прошедшие хорошую школу службы на 30-й дивизии противолодочных кораблей. Мясоедов командовал крейсером «Слава», Зайцев был замполитом РКР «Грозный». Требовательные, энергичные офицеры держали в повиновении эту разношерстную публику, не допуская серьезных срывов. Они наладили хорошее взаимодействие с нашим генконсульством, с военно-морским командованием АРЕ. Через них согласовывались заходы и выходы наших кораблей в Александрию. Они организовывали отдых экипажей. Но и они требовали контроля, постепенно сживаясь с некоторыми недостатками. С этой целью мы и планировали специальный заход флагманского крейсера «Жданов» в Александрию. С приходом заслушали доклад старшего морского начальника о состоянии отряда кораблей находящихся тут, о политико-моральном состоянии личного состава. Н.Б.Мясоедов откровенно, со знанием дела докладывал обстановку, давая объективную оценку кораблям и судам. Далее он подробно остановился на эпидемиологической обстановке. Здесь этот вопрос имел большое значение, так как прямо влиял на состояние боеготовности. Кишечной палочкой было поражено буквально все — забортная вода, продукты питания. Горький опыт прошлого года научил нас серьезно подходить к этому вопросу. Тогда четыре экипажа подводных лодок оказались небоеспособными, дизентерией заболело сразу 102 человека, и мы были вынуждены срочно доставлять из Полярного самолетами в Севастополь и далее морем в Александрию новые экипажи. А заболевших — лечить, организовав для этой цели карантинные лазареты.

В данный момент Мясоедов охарактеризовал эпидемиологическую обстановку как неустойчивую, ближе к тревожной. На бригаде имел место один случай заболевания брюшным тифом. Матрос-трюмный видимо имел дело с забортной водой и заразился. Отправлен в Союз для стационарного лечения. Приняты профилактические меры — на каждом корабле у сходни поставлен обрез с концентрированным раствором хлорной извести. Каждый прибывший с берега обязан обмакнуть руки в этот раствор. Контроль за неукоснительным выполнением возложен на командира вахтенного поста на юте.

Все принимаемые на корабли эскадры овощи и фрукты обязательно проходят через хлорированную купель. Мокрые приборки делаются также хлорным раствором. Повышена требовательность к соблюдению санитарных норм — обязательное мытье рук с мылом перед принятием пищи и т.д.

Примечание. Можно добавить, что в практике были повседневные построения по «Большому сбору» перед каждым принятием пищи. Каждая БЧ и служба поочередно проходила купель (ванну) с упомянутым раствором, далее мытье рук, которое, увы, совершенно не отбивало запах хлорки, от чего аппетит улетучивался. Это же можно сказать об овощах и фруктах после их «санобработки». На снимке Николая Хавелова, момент приемки овощей и фруктов с РФС «Лама».

У руководства эскадры сложились добрые деловые отношения с консульством и Генеральным консулом Ю.В.Сусликовым и его помощниками. Всякий раз, заходя в Александрию, мы непременно общались с ними, узнавая последние политические новости этой страны.

И в этот раз, зайдя в Александрию на КРУ «Жданов», мы направились в ген-консульство, где нам охарактеризовали сложившуюся обстановку. На прощание Юрий Васильевич сказал — «Судоремонтники видели, что в Александрию зашел крейсер, уже вся колония об этом знает, и меня забросали вопросами, будет ли концерт? Мы пообещали — и концерт, и спортивные состязания состоятся как обычно. В Египте предвыходной — короткий рабочий день. Наши советские специалисты уже в 13.00 закончили работу и разъехались по домам. Сегодня они особенно спешили, так как на вечер в генконсульстве были запланированы спортивные мероприятия и концерт художественной самодеятельности крейсера.

Генконсульство находилось в красивом особняке, расположенном в большом и хорошо ухоженном парке, в престижном районе Александрии. На территории — спортплощадки, летний кинотеатр со сценой. Совслужащие, их жены и дети, не избалованные вниманием руководства генконсульства, пришли на концерт как на праздник. Концерт прошел на «ура», наши доморощенные артисты польщенные, вниманием публики, демонстрировали чудеса творческого мастерства. Волейбольная команда крейсера выиграла мачт у консульских товарищей, и это — впервые! Ранее командам эсминцев и плавбаз это не удавалось. В конце — танцы под аккомпанемент приличного эстрадного ансамбля. Спасибо замполиту капитану 2 ранга Льву Григорьевичу Борисову — и самодеятельность, и ансамбль у него подготовлены хорошо.

Между тем, при стоянки флагкорабля КРУ «Жданов», вечером один из матросов, выйдя на автоматную площадку подышать воздухом, вдруг почувствовал ожог в правой части живота, и в тот же момент что-то звякнуло о стальную палубу.

Нагнулся, поднял. Оказалось — пуля, еще теплая. Страшно перепугался и побежал к дежурному по кораблю. Мне об этом доложил замполит крейсера Л.Г.Борисов и положил пулю на стол — целенькая только темные следы от нарезки ствола на боках. Пошли к командиру эскадры, пригласили начальника особого отдела капитана 2 ранга Александра Ивановича Харина.

Вызвали матроса, он добавить ничего нового не смог. Пуля калибра 7.62 мм от пистолета ТТ. Первое предположение — стрелял кто-то из наших. Приказали Мясоедову собрать командиров кораблей и проверить все пистолеты ТТ и наличия боезапаса к ним. Все проверили, ничего не выявили. Да и довольно близко стоят наши корабли. Выпущенная даже с самого далеко стоящего эсминца «Напористый» пуля бы поразила человека. Эта же была на полном излете. На животе матроса от удара пули осталось маленькое розовое пятно. Видимо она пролетела 1200 — 1500 метров. Наверное, стреляли с мола ограждения порта, причем под углом градусов 45, так как снижалась она приблизительно под таким же углом. Стреляли из пистолета, а если бы из винтовки, пуля вполне могла ранить или убить нашего матроса.

Вот и задумаешься — то ли эта пуля, случайно выпущенная безалаберным охранником порта (а они вооружены в основном нашим оружием), то ли вражеская рука направила ее в сторону нашего крейсера?".

Примечание. Несмотря на данный эпизод, начались долгожданные увольнения в город. На предоставленных фотографиях — сухой док ремзавода, первые шаги за оградой порта, фотографирование в городе — офицеры Сабиров и Шамсутдинов, мичманы — Головко, Хавелов, Кинчевский, Шкода. На другой — группа лейтенанта Коптелова, рядом с ним автор фотографии трансляторщик А.Филатов. Некоторые штабисты умудрялись выйти даже в цивильной одежде, и наконец, группа связистов крейсера, которая осталась временно на эскадре после нашей БС 1973 года.

Дубягин П.Р. " 30 августа получили телеграмму Главкома, где он сообщил о катастрофе БПК «Отважный». В кормовом ракетном погребе самопроизвольно сработал стартовый двигатель ЗУР, начался пожар, загорелись и взорвались остальные ракеты и другой боезапас. Корабль затонул в 17 милях от Севастополя, погибли 24 человека. Мы и раньше получали подобные сообщения, причем вначале доходили слухи о событии, а уж потом — телеграмма или приказ. И случалось это где-то далеко — либо на Камчатке, либо на Севере, с незнакомыми тебе людьми. Было неприятно, жалко, что пострадали люди. Сразу прикидывал, что нужно сделать самому в порядке выводов из случившегося. А здесь свое — родное, близкое так сказать осязаемое. Вроде совсем недавно видел Ивана Петровича Винника — немного угловатого, вечно хлопотливого, беспокоящегося о своем корабле. Хотя и давно уже командовал кораблем, но, видимо, крепко засело в его натуру что-то основательное, крестьянское. Прошел слух, что его представили к должности командира бригады на эскадру к Ясакову. И, пожалуй, при его хлопотливости, любви к службе, заботе о людях и безусловных морских знаниях и качествах справился бы. Сердце сдавила щемящая тоска...".

Примечание. Фотографию с И.П. Винником предоставил вильнюсец Эдуард Егиян, некогда однокашник по училищу, с ними же учился и Шакун. Ан. М. На фото эпизод съемок художественно фильма «Нейтральные воды». В нем помимо наших известных артистов, есть кадры с упоминаемыми в данной статье А.П.Ушаковым и Н.И.Рябинским, тогда бывшие в должности командира и старпома крейсера «Грозный» соответственно, а в фильме «Горделивого». Впоследствии оба вице-адмиралы.

«На следующий день собрались втроем — исполняющий обязанности командира эскадры Александр Петрович Ушаков, начальник особого отдела Александр Иванович Харин и я. Обсуждали вопрос — сообщать ли о случившемся личному составу? В те времена факты трагедий держались в строгой тайне. Я настаивал на том, что о ней нужно сообщить всему личному составу, мотивируя это тем, что слухи на эскадру все равно просочатся, да еще в искаженном виде. А также тем, что нам нужно будет проводить работу по ужесточению требований выполнения инструкций по обслуживанию и хранению ракет и другого боезапаса. Действнность этой работы повысится, если люди будут знать, почему это нужно. С моими доводами согласились, и уже на утреннем заслушивании командир эскадры объявил штабу эскадры, а затем телеграммой — на все корабли, с требованием осмотреться у себя и перечнем конкретным мер по предупреждению происшествий.

В далеком 1955 году произошла трагедия с линейным кораблем «Новороссийск». Анализ трагедии показал, что офицеры слабо владели вопросами теории непотопляемости. Нами тогда практически сразу плотно занялось командование флота — были организованы занятия, тренировки и строжайшие зачеты по теории корабля и его непотопляемости. Да так, что я до сих пор помню, что такое центр тяжести и центр величины, продольная и поперечная метацентрическая высота и как они влияют на остойчивость корабля. Подробно разбирались ошибки командования линкора, которые привели к гибели многих сотен моряков. В Корабельный Устав были внесены изменения, позволяющие командиру в случае угрозы гибели корабля спасать экипаж.

Контр-адмирал В.Х.Саакян, который был старшим на этом выходе в море, принял правильное решение о своевременном снятии экипажа, и поэтому БПК «Отважный» не унес с собой в пучину ни одного человека, кроме погибших во время взрыва и пожара. Саакяну помог печальный опыт линкора «Новороссийск» Я на его месте поступил так же...

Вскоре после ежегодного отпуска возвратился командир эскадры контр-адмирал Владимир Ильич Акимов. Он довел до нас официальную информацию по событиям на БПК «Отважном». Еще раз подтвердил, что ни командира корабля, ни начальника штаба флота, ни в чем, ни обвиняют. В сложившейся обстановке они действовали правильно. И к экипажу претензий нет. А тем, почему сработал стартовик ракеты в погребе, преодолев несколько элементов взаимозамкутости («поправок на дурака»), сейчас занимается комиссия из представителей КБ разработчика, завода — изготовителя ракеты и специалистов ракетчиков ВМФ и КЧФ".

«Записки связистов». Однако в сентябре-октябре свободного времени у экипажа заметно поубавилось. По нарастающей на корабли эскадры стали поступать всевозможные циркуляры, как от Главного штаба ВМФ, так и штаба Черноморского флота. В Севастополе в те дни работала комиссия по выявлению причин и обстоятельств гибели БПК «Отважный» и членов экипажа... На крейсере участились учебно-боевые тревоги, тренировки аварийно-спасательных групп, проверялись навыки личного состава в борьбе пожарами, поступлением воды и т.д. Особое удивление вызвали послеобеденные построения на шкафуте левый борт, поочередно, личного состава всех боевых частей и служб. За время, проведенное на корабле, не припомню случая, чтобы кто-то интересовался, может ли тот или иной матрос, старшина — Плавать! Казалось, что человек, служащий на флоте, это естественно уметь должен, но в реальной жизни все сложнее.

Тренировки на БПК «Красный Крым», фото В.Заблоцкого

Дубягин П.Р. «Как-то Акимов вызвал к себе в каюту главного боцмана и затребовал корабельный формуляр крейсера. Долго о чем-то беседовали, боцман так и не признался, о чем шла речь. Как потом выяснилось, Владимир Ильич советовался с боцманом на предмет изготовления плавательного бассейна для купания личного состава. Собственноручно выполнив чертеж со всеми размерами, командир эскадры на сутки задержался в Севастополе, чтобы в тылу флота сделать заказ и лично проинструктировать исполнителей. В парусной мастерской шкиперского отдела тыла ЧФ по его чертежам изготовили огромную сеть из капронового шнура. Возвращаясь из отпуска, Акимов привез сеть на флагманский корабль. Боцкоманда крейсера полдня возилась, приспосабливая эту сеть по месту, под руководством главного боцмана Горшкова. Прочно прикрепили к выстрел-брасу, далее к ноку выстрела, растянув сеть в ширину. Затем специальным концом прикрепили ее к левому трапу крейсера, грузами притопив на 2-2,5 метра в глубину. Получился огромный плавательный бассейн, отгороженный от моря и борта крейсера прочной капроновой сетью. Дело в том, что в Средиземном море водятся акулы. По этой причине купание за бортом категорически запрещалось. Матросы, наблюдая за спорой работой боцманов, спрашивали — для какой цели это устройство? Проинструктированные моряки отвечали шутками — «Будем ловить акул». В общем, готовился сюрприз.

В обеденный перерыв по трансляции прозвучала команда — «Первому дивизиону БЧ-2 построиться на полубаке левого борта для купания в море!». Под руководством помощника командира капитана 3 ранга Кондакова, вооруженного мегафоном, было организовано купание — 25 человек раздеваются, аккуратно оставив на палубе обувь и сверху положив головной убор. По команде — «В воду!» они устремляются по выстрелу к штормтрапам и шкентелям с мусингами. По ним спускаются и плюхаются в бассейн. 10 минут плавают, по свистку помощника поднимаются по трапам и шкентелям, одеваются. Доклад старшего в группе — «Все вышли, замечаний нет». После этого в воду уходит очередная группа. При такой организации за обеденный перерыв через бассейн пропускали половину экипажа крейсера, а на другой день — другую половину.

Конечно, искупались и мы с Владимиром Ильичом. Я должен сказать, удовольствие выше всякой похвалы — чистейшая ультрамариновая вода. Нырнув, видишь борт крейсера до киля включительно. В бассейне можно поплавать по кругу. Вахтенных ПДСС проинструктировали — в случае приближения акул открывать по ним огонь из автоматов. Это был первый опыт купания экипажа за бортом. Нужно было организовать бассейны и на других кораблях. По крайней мере, на тех, где имеются выстрелы.

За последнее время к нам на эскадру зачастили с проверками. Это и группа тыла Министерства обороны во главе с генерал-лейтенантом, и группа вице-адмирала Чернобая, прибывшая после событий на «Отважном». Так что мы жили по-настоящему наполненной жизнью, доказывая, что мы — не верблюды".

«Записки связистов». В начале октября крейсер переместился в точку 5. Недалеко от нас стоял на якоре РКР «Грозный». В какой-то из дней во время «проворачивания» носового ракетного комплекса П-35 создалась аварийная ситуация. Помню, как вечером в полной окружающей темноте светился бак крейсера. Прожекторы освещали ракетный комплекс — шли какие-то ремонтные работы. Не станем конкретно утверждать, что же тогда случилось, но сей факт стал тут же известен.

Вот, что по этому, поводу вспомнил Борис. «Я находился на вахте в своем посту, крутил радиоприемник „Брусника“, невзначай, попал на „Голос Америки“. Самое удивительное, что поразило, сообщение об аварии на борту ракетного крейсера „Грозный“ в Средиземном море..., а ведь рядом иностранных кораблей вроде не было...»

Дубягин П.Р. " На вечер наметили партийное собрание штаба и политотдела по подготовке к предстоящему учению. До начала собрания вышел на ют поглядеть, как любители ловят рыбу, а заодно продумать свое выступление. И вдруг на недалеко стоящем РКР «Грозный» произошел громкий хлопок, похожий на ружейный выстрел, и из кормовой ракетной установки повалил черный дым. Через несколько минут послышался сигнал аварийной тревоги и люди побежали на боевые посты.

Через десять минут мы с командиром эскадры, флагманским ракетчиком капитаном 2 ранга В.Заборским и его помощником капитаном 3 ранга Мартыненко уже поднимались на борт «Грозного». Минутой раньше туда же прибыли с БПК «Красный Кавказ» комбриг Рябинский, замкомбрига Ребрин и флагманский ракетчик бригады капитан 2 ранга Цыбулько. Сразу пошли к кормовой пусковой установке и наблюдали картину — установка развернута по траверзу левого борта, задняя крышка 3-й трубы открыта, виден закопченный хвост ракеты, труба и краска тоже покрыты черным налетом копоти, пахнет горелым порохом. Командир батареи старший лейтенант Пинчук в черном комбинезоне, стоя на стремянке, по пояс влез в трубу контейнера и что-то рассматривает. Возле установки — командир крейсера капитан 1 ранга В.А.Корнейчук, заместитель командира по политчасти капитан-лейтенант Пенкин, командир БЧ-2 капитан 2 ранга В.Г.Брунштейн. У всех озабоченные лица, а на лице Брунштейна — растерянность. Поведали нам следующее. В соответствии с суточным планом в 17.15 на корабле была сыграна учебная боевая тревога для проведения учения по нанесению ракетного удара (в порядке подготовки к предстоящим учениям эскадры).

Перед концом учения командир БЧ-2 вызвал на свой КП командира первой стартовой батареи, молодого лейтенанта, и вместе с ним пошел на кормовую стартовую батарею старшего лейтенанта Пинчука с целью научить молодого, как проводить учение. По прибытии Брунштейн подал команду — «Батарея, к бою» и запустил секундомер, висевший у него на шее на шнурочке. Пошли положенные команды, включили питание. Старшина 2 статьи Мартынюк выскочил из поста предстартовой подготовки (ему по расписанию полагалось обеспечить безопасность разворота пусковой установки и открытие крышек контейнеров). На шкафуте проводила свою тренировку аварийная партия, старшина подал команду — «Прочь от установки!» Аварийщики укрылись в коридоре правого борта.

Установка пошла на угол старта — 25 градусов возвышения, и в это время послышался хлопок, и из кормовой части 3-й трубы повалил черный дым. Мартынюк помчался обратно в пост и доложил — «Горит установка!». Там также услышали хлопок и немедленно обесточили приборы. Дежурный по кораблю лейтенант Брылев сидел в рубке дежурного, услышав хлопок, выскочил на палубу, увидел дым из контейнера, опрометью обратно в рубку дежурного и объявил аварийную тревогу по кораблю. Все это произошло почти мгновенно — в 17.50 с секундами зазвучала аварийная тревога. Видимо события на «Отважном» подтянули людей, сделали их более бдительными.

Из осмотра контейнера, опроса очевидцев, бесед со специалистами, изучения схем ракеты и приборов стрельбы удалось выяснить — в 3-й трубе кормовой пусковой установки на боевой ракете сработали пиропатроны отброса стартовых двигателей. Каждый патрон начинен порохом весом 2 кг. Кроме того, в той же трубе сработал баллон с четыреххлористым углеродом противопожарной защиты. Сработал закономерно, так как он действует автоматически при повышении температуры в трубе установки, а от горения пиропатронов она, естественно, повысилась. Срабатывание пиропатронов явилось полной загадкой для всех специалистов. Эти патроны должны срабатывать после выхода ракеты из трубы, после выработки стартовых двигателей. И когда упадет давление, сработает система взаимозамкнутости и подготовит работу патронов отброса стартовиков. Только подготовит их в трех километрах полета ракеты от корабля. И уже после этого подается питание на пиросвечи этих патронов от электроагрегата самой ракеты. Этот агрегат автономен и начинает работать только в полете ракеты. Он абсолютно не связан с электропитанием от корабля, идущим через бортовые разъемы ракеты на совершенно другие нужды. Вот и первая загадка — как могло попасть питание на пиросвечи?

Если через наводку, т.е. — при работе мощных радиопередатчиков может наводиться какая-то ЭДС, но не такой же величины! И почему тогда не сработали патроны в других трубах, находящихся в аналогичных условиях? Допустим, разложился порох, и патрон сработал сам по себе. Почему сработали тогда одновременно сразу два патрона, разнесенные по расстоянию, но соединенные одной электрической цепью? Вот и загадка. Причем аналогичная загадка — на БПК «Отважный». Там сработал стартовый двигатель ракеты, преодолев 8 узлов системы взаимозамкнутости. Тут и подумаешь, может это «злая рука» на ракетно-технической базе готовит такие сюрпризы?

Эта версия сразу отпала. До этого случая десятки раз проводились подобные учения, и подавалась команда «Батарея, к бою!», и ничего подобного не происходило. Или... Я уже не знаю, что подумать. Может не сработать один, ну два узла взаимозамкнутости, но не восемь сразу, как в обоих этих случаях! Переволновались мы изрядно, пока не разобрались, что же произошло и к чему это могло привести. В данной ситуации могли сработать оба стартовика ракеты, тогда обязательно бы вырвало заднюю крышку трубы, и люди находящиеся рядом с установкой, погибли бы. К счастью, ракета находилась на сухом хранении, то есть без керосина. По всем расчетам, при срабатывании стартовиков даже при закрытой крышке боеголовка загореться не должна. Но это нам стало ясно только после тщательного анализа, а до этого в голове прокрутилось много всяких вариантов, а том числе вариант и «Отважного».

О случившемся шифром донесли начальнику Главного штаба ВМФ. Затем флагракетчик долго по «Булаве» вел переговоры с начальником УРАВ. Это уже было 2 часа ночи, когда последнего вызвали в Главный штаб. Главком вскоре принял единственно правильное решение — отправить «Грозный» в Севастополь, и на 5 октября уже заказаны проливы.

Ну, а жизнь на эскадре идет дальше. Ветер повернул на запад и к вечеру усилился до штормового, пошла крупная зыбь с запада. Командир эскадры принял решение укрываться от шторма за полуостровом Эллас. Снялись с якорей, пошли под прикрытие полуострова. К ночи небо заволокло тучами, то тут, то там — всполохи молний и совсем рядом раскаты грома, очень напоминавшие залпы из стомиллиметровых орудий — резкий треск и тугой воздух. Порывы ветра доходили до 20-25 метров с секунду. Море покрылось пеной, и вдруг разразился ливень. Ливень такой силы я видел только во время урагана в Южной Атлантике в 1969 году. Казалось, сама природа бурно реагирует на несчастья, свалившиеся на плечи моряков. Ливень стал переломным моментом, и шторм пошел на спад. Корабли вернулись в 5-ю точку и встали на якоря.

Через несколько дней вновь ночью разыгрался сильный шторм. Дали команду кораблям сниматься с якорей и штормовать на ходу. Крейсер продолжал стоять на якоре. С трудом провели утреннее заслушивание, даже сидеть было трудно, так раскачало крейсер. Командир эскадры распорядился и крейсеру сниматься с якоря. Это оказалось непростым делом, волны начали захлестывать палубу, все загрохотало. Ринулся в каюту, а там все бегает, кресла сдвинулись со своих мест, перевернулись и сгрудились верх ножками посреди каюты. Откуда-то высыпались газеты, бумаги. Грохнувшись о палубу, вдребезги разбилась пепельница... Все это перемешалось и образовало хаотическую груду. Как-то сразу стало неуютно. Потом долго раскладывал все по своим местам. Гантели спрятал в ящик стола и переложил их старыми газетами, чтобы не грохотали. К вечеру все улеглось, и только скрип переборок было ничем не унять. Все отвыкли от мысли, что и такую махину может швырять, как щепку.

Ушли от шторма. Утро вполне погожее. Куда делись грозовые разряды? И ветер спал, и волны стали меньше. Крейсер лениво переваливается с борта на борт, несет свою громаду на юг, как говорят штабные офицеры — домой, в 12-ю точку. Поскольку учение эскадры было перенесено на более поздний срок, принято решение флагманскому КРУ «Жданов» следовать в данную точку. Вместе с крейсером снялась с якоря и плавбаза «Дмитрий Галкин». Всего каких-то 300 миль, а обстановка совершенно иная, и даже климат иной. Если в 5-й точке уже чествовалась осень, то здесь — лето. Температура воздуха и воды 25 градусов, легкий бриз и почти полный штиль. Невысокий берег грядой окаймляет залив Эс-саллум. Спокойно стоят наши корабли, экипажи живут размеренной жизнью. И только приход флагманского корабля нарушил первозданную тишину. Гремит оркестр, на всех кораблях команды построены по «Большому сбору». С постановкой на якорь сразу поставлены оба трапа, спущены на воду плавсредства. Засновали катера между кораблями. Старшие начальники прибыли к командиру эскадры на доклад, секретчики повезли по кораблям распоряжения и приказы, киномеханики поехали обмениваться кинофильмами.

«Записки связистов». В какой-то день из описываемого периода, ближе к ужину, оглядывая горизонт, обнаружил далеко на севере, двигающуюся в нашем направлении черную точку. Поужинав, вернулся и продолжил наблюдение в визир за черным силуэтом. Уже почти в сумерках к нам подошла атомная подводная лодка. Скорее всего, она была пр.670 и, конечно, ничего подобного мне видеть ранее не приходилось. С крейсера спустили катер, который вскоре вернулся с двумя подводниками — видимо с командиром и замом. К сожалению, ни одной фотографии мне пока видеть не приводилось, может, кто пришлет? Через час другой лодка в кромешной темноте исчезла...

Вечером к борту крейсера ошвартовалась атомная подводная лодка К-438. Сегодня впервые после выхода из Западной Лицы на Северном флоте и полуторамесячного подводного плавания лодка всплыла в надводное положение... Корабль впечатляет даже своим внешним видом. На хорошо обшитом резиной корпусе никаких следов ржавчины. Командир при галстуке в центральном посту, команда одета строго по форме, во всем чистом. Внутри поражает обилие дневного света, светлая окраска помещений, белый пластик, всюду чисто и уютно. В кают-компании удачно подобранный интерьер переносит вас на Дворцовую площадь Ленинграда, в ясный солнечный день. Аккуратные каюты офицеров и мичманов, бантом заправленные койки матросских кубриков —все говорит о хорошем быте и порядке на корабле. Люди вышли в море надолго и «по-настоящему». А на дизельных ПЛ, возникает такое впечатление, что люди собрались временно для решения какой-то задачи, кое-как разбросали свои вещички, чтобы потом их быстро собрать и переселиться куда-то на постоянное место жительства, хотя живут и плавают в таком положении по году.

Командир — 39-летний капитан 1 ранга, с густой шевелюрой волос, с приятным интеллигентным лицом, без следов усталости и переутомления. Он толково и уверенно доложил о переходе, выполненных задачах и состоянии корабля. Его подробно проинструктировали по предстоящему учению — нанесению совместного ракетного удара по авианосцу силами оперативного соединения. Дозаправили всем необходимым, дали свежих овощей и арбузов. Под утро атомоход ушел, нырнув на глубину, для продолжения службы. Хороший корабль!

Примечание. Лодка относилась к проекту 671 «Ерш». Командир капитан 1 ранга Коржев А.Н., старшим на борту был капитан 1 ранга Соколов В.Е. впоследствии Герой Советского Союза. «Вышли 17 августа, перешли в Средиземное море. Так как наша автономность составляла 60 суток, а было принято БС увеличить до 90 суток, нам запланировали всплытие у борта флагманского корабля в одной из якорных стоянок. За непродолжительное время мы догрузили необходимые припасы и продолжили службу». А.А.Елькин.

На эскадре полным ходом идет подготовка к тактическому учению по нанесению ракетного удара по АУГ соединением разнородных сил. Выше мы рассматривали вопросы слежения за АУГ одиночными кораблями, слежение КУГами и нанесение ими ударов из положения слежения. Расчеты показывали, что для уничтожения АУГ необходимо нанесение массированного ракетного удара с различных направлений. В Главном штабе ВМФ было разработано Временное наставление по нанесению ракетного удара соединением разнородных сил, которое нам и надлежало проверить на практике.

Суть заключалась в том, чтобы навалившись всей массой этого соединения, в назначенное время «Ч» выпустить по авианосцу порядка 40 ракет различных модификаций с разных носителей — ракетных крейсеров, больших ракетных кораблей, малых ракетных кораблей и атомных ракетных подводных лодок. С различных направлений — тем самым сильно затруднить возможности противоракетной обороны АУГ и добиться, чтобы наибольшее количество ракет дошло до цели. Это довольна сложная задача, и готовились к ее решению тщательно. Руководителем учения Главком определил командира эскадры контр-адмирала В.И.Акимова, командиром оперативного соединения нами был назначен капитан 1 ранга Н.И.Рябинский — командир 150 бригады ракетных кораблей...

С подробным анализом хода учения выступил на итоговом собрании командир эскадры, который дал оценку каждому кораблю. Представитель ГШ ВМФ контр-адмирал Козлов сказал. " В основном подтверждены положения соответствующего наставления, но отдельные пункты требуют корректуры. Общая оценка учению «хорошо».

Из Москвы получено распоряжение о сроках очередных визитов — в конце ноября 1974 года в Латакию (Сирия) идет командующий Черноморским флотом вице-адмирал Н.И.Ховрин, а в Александрию — командир 5-й эскадры контр-адмирал В.И. Акимов.

«Записки связистов». Часто бывая рядом со штабными помещениями, наблюдал деятельность штаба. Там возникали различные ситуации, нередко нервные, суматошные похожие, порой, на чехарду с утряской всевозможных вводных, иногда с последующей их отменой... Дело в том, что ожидалось прибытие на эскадру командующего Черноморского флота вице-адмирала Ховрина, причем в первый раз. Планировались и несколько его официальных визитов в некоторые арабские страны. Еще при подготовке к БС стал свидетелем погрузки на корабль партии всевозможных брошюр, буклетов о советском военно-морском флоте, т.е. была проведена подготовка к намечаемому официальному визиту крейсера «Жданов». Правда, страны упоминались разные, Борис припоминает даже Кипр. Наш визит должен был состояться в Египет и опять в порт Александрия.

После учения, отбытия проверяющих, а также группы штабных офицеров в отпуск, в том числе и капитана 1 ранга П.Р.Дубягина. Вместе с ними сошла группа моряков срочной службы штаба эскадры, чьи сроки кончились. Потекла медленная, размеренная жизнь все в той же «подкове» Эс-саллумского залива. Особо невмоготу было тем, кто ждал скорой встречи с домом... «годкам» осеннего призыва 1971 года. Если бы состоялся еще наш запланированный официальный визит в Александрию, то БС продлилась бы как минимум до 20 декабря... но этого не произошло.

7 ноября впервые удалось сфотографироваться на память с командованием крейсера и эскадры, тем матросам и старшинам кому сроки службы вышли.

На снимке слева направо — замполит крейсера капитан 2 ранга Борисов, командир крейсера капитан 1 ранга Проскуряков, командир эскадры контр-адмирал Акимов, зам. начпо капитан 1 ранга Вальсов, капитан-лейтенант ??? секретарь ВЛКСМ и моряки всех боевых частей и служб.

«Записки связистов». С «Грозного» на наш борт прибывает вице—адмирал Ховрин. На следующий день, завершив все дела, собрав всех попутчиков, почту, уходим курсом на Босфор! 30 ноября, суббота. Уже пройдено Эгейское море, пролив Дарданеллы, Мертвое море и вот сейчас втянулись в пролив Босфор. Настроение приподнятое, прям таки радужное! Впервые и в последний раз — так необычно проходим пролив. Вначале на юте новая встреча с вице-адмиралом Ховриным Н.И, а затем концерт ансамбля Черноморского флота, принимавшего участие в визите в Латакию. Звучит музыка, исполняются песни, а по обе стороны в лучах заходящего Солнца, открываются все новые виды окрестностей Стамбула. Наверняка должны быть фото того незабываемого вечера, но пока у нас их нет. Понятно, что тогда нам было не до них.

Некоторые фотографии нашлись в альбоме Николая Казакова.

По приходу в Севастополь крейсер в течение нескольких дней сдал боезапас, встал в Севморзавод. Прошло увольнение личного состава выслужившего свои сроки. Потекла размеренная заводская жизнь, впрочем, недолгая, но об этом в следующей статье.

В заключение приведу отрывок из книги капитана 2 ранга Геннадия Ивановича Кандакова «Море, море! Синяя волна...» в описываемый период он был помощником командира крейсера. "Писать о море достоверно — желание почти невыполнимое, потому что даже фотография будет отражать его ничтожную часть и мгновение. В следующую секунду оно будет другим, непохожим, но по-прежнему влекущим и романтичным. И так до бесконечности...

У моря есть один недостаток, если ты полюбил его, то это навечно, и оно не отпустит тебя, даже если после службы уедешь в дальние края и уже больше никогда не вернешься. В памяти навсегда останутся твой первый и последний шаг по палубе корабля, последний раз отданная честь Флагу, твой первый выход в море и последний проход Босфора. Не забудешь свою первую ходовую вахту, первый шторм, первый залп, первый заход в иностранный порт, сближение вплотную с вероятным противником, мощным и сильным. "Но и мы не слабаки!"- верил и думал ты и весь экипаж.

В походах ты даже не заметил, как быстро пролетели годы службы, а сам ты стал настоящим мужчиной, просоленным и обветренным морским волком, с высоким чувством гордости и достоинства за свой корабль, флот и свою РОДИНУ!

Пройдут еще годы, и когда ты будешь рассказывать о морской службе детям и внукам, сделай это так, чтоб у них появилось желание увидеть море, корабль и принять от тебя твою морскую эстафету. Счастливого плавания и семь футов под килем, романтики моря и корабельной службы!"

Песня Кирилла Ривеля «Гулко цепи о клюзы пробили».

В статье использованы фотографии — Арапова(2), Бушуева(2), Гумарова(3), Дубягина, Егияна, Казакова(3),Мельника, Травкина, Ожерельева, Ульянова(2),Сабирова, Хавелова, Филатова(4) и несколько фото из Интернета.

Подготовили В.Арапов и В.Патосин, июнь-июль 2010 года.